|
Работал в нашей редакции журналист-бродяга
Олег Федорович Фадеев. Ни на одном месте
больше трёх лет не задерживался. "Как
только заканчивается третий год,-говорил
он,- меня словно черти в зад шилом тыкают,
мол, чего ты сидишь в этой слякотной
Рязани или холодном Новосибирске,
двигай-ка ты, дружок, в солнечный
Самарканд." Вот и носило его по всей
стране от южных гор до северных морей. В
каждом городе Олег Федорович женился,
выбивал себе однокомнатную квартиру,или
отдельную комнату в общежитии,
обзаводился кое-какой меблишкой,
подаренной сотрудниками редакции,
покупал подержанный мотороллер или
мотоцикл, на котором вскоре попадал в
аварию. К концу трехгодичного срока он
находил повод, чтобы вдрызг рассориться
с женой, собирал нехитрые пожитки,
получал расчет в бухгалтерии и вольным
казаком отчаливал в другие края.
В Ашхабаде Олег Федорович похоже,
застрял основательно. Дело шло к пенсии,
да и запал был уже не тот - мотаться по
городам и весям. Здесь он, как водится,
получил однокомнатную квартиру, женился
на вдове местного поэта, купил с рук
раздолбанный "Запорожец" и через
пару месяцев опрокинул его в канаву
вместе с сидевшей в нём женой. Чтобы
пенсия вышла побольше, Олега Федоровича
определили заведывать самым скучным
отделом редакции - отделом агитации и
пропаганды, который мы между собой
называли отделом агитации и провокации.
Репортером он был неплохим, но при этом
отчаянным бездельником. Высокий, худой,
длинноносый, он как цапля днями слонялся
по коридорам и кабинетам редакции,
выискивая свободные уши. Опытные
сотрудники, знавшие о постоянных
позывах Олега Федоровича к монологам
обходили его стороной или посылали
подальше, поэтому жертвой, как правило,
оказывался редакционный новичок. Олег
останавливал его, брал за пуговицу и
заводил немного гнусавым голосом:"
Вот вы, молодой человек спешите, а я
помню однажды тоже поспешил и вот какой
со мной вышел случай..." Случаев он,
действительно, знал массу и по его
словам все они происходили с ним. Может
быть и привирал, кто знает.
-Так вот, работал я, как сейчас помню, на
Красноярском телевидении. Было это году
в 60-м или 62-м. Наш отдел информации , кроме
блока новостей должен был ежедневно
готовить сообщения о том, какие фильмы
идут в кинотеатрах города. Кинопрокат
присылал нам список, мы печатали обзор и
сдавали дикторам.
Под Новый год все писарюги разбежались
пораньше пить водку. Мне тоже хотелось
пить водку, но нужно было срочно
закончить комментарий к сюжету то ли о
предновогодних новосельях, то ли о
трудовых победах, не помню. Отстучав на
машинке текст я отнес его редактору и
уже собрался убегать, но редактор сказал:"Олег,
а киноафиша?" Я начал объяснять,
дескать, тороплюсь, в гости пригласили -
меня ждала тогда одна приятная дама -
научный сотрудник местного музея, а
редактор твердит:"Успеешь. Там работы
на пять минут. Отпечатай текст и тащи в
дикторскую".
Фильмов тогда выходило немного, я
быстро просмотрел сводку, напечатал
обзор и поскакал в дикторскую. Потом
забежал в гастроном, приобрел пузырь
шампанского и полетел к своей научной
мадам.
И вот сидим мы за столом, потягиваем
она шампанское, я-водку, смотрим
телевизор, ждем, когда пробубнят куранты,
а там можно еще выпить, покушать и
баиньки. На какое-то время я переключил
телек на местную программу послушать
свой репортаж о трудовых подарках к
Новому году. Послушал, потом дикторша
объявляет:" Завтра в кинотеатрах
города состоится премьера нового
художественного фильма "Каин ХУШ".
Я обалдел: чего она несет, какой ХУШ,
неужели наклюкаться успела? Там же в
тексте ясно было написано "Каин 18-тый".
И тут до меня дошло. Практика у нас была
такая: в тексте все цифры нужно было
давать прописью, чтобы балбес-диктор не
запутался. Дело в том, что я второпях
забыл поставить после римских цифр
прописные цифры. А так как на пишущих
машинках нет римских цифр, то мы их
заменяли буквами Х-римская 10, У-пять и
три единицы. Получалось 18. Машинка была
старая, лента плохая, нижние концы у
единиц слились и вышла буква Ш.
Не знаю, обратил ли кто из зрителей
внимание на этот ляпсус, но на другой
день после Нового года редактор вызвал
меня в кабинет и строго сказал:"Твое
счастье, Олег, что Каин был не
семнадцатый". Так что никогда не
спешите, молодой человек.
|
