Линия отчуждения
или
Досадные штрихи картины процветающего бизнеса.

Медицинские официальные учреждения цивилизованных стран предпочитают не принимать на работу хиропракторов. У остеопатов и мануальных терапевтов ситуация уже не столь тупиковая, но также малоперспективная относительно работы в крупных госпиталях. Так повелось c Англии еще более ста лет назад.

Улучшились ли теперь отношения официальных врачей и виртуозных рукоделов с лицензиями хиропракторов?

Внешне – да, той грызни сейчас значительно меньше, особенно на страницах научных периодичес ких изданий. Однако, отчужденность остается.

Cознание сего гордости за Советскую державу не прибавляло, а вот недостойное положение некоторых заокеанских коллег определённого профиля вызывало понятное недоумение и даже сочувствие. Тем не менее, сохранялось ощущение, что, всё-таки, просить милостыню им, как-то, не приходится. Так казалось «оттуда»! .

В чем дело? Кто и что мешает столь желанному гармоничному объединению? Когда заходит разговор с M.D. (Medical Doctor) об отношении к D.C. (Doctor Chiropractor), равно как и наоборот, на лицах коллег мгновенно возникают почти не скрываемые гримасы неодинакого содержания, но выражающие без труда различимую позицию. Что же способствует устойчивому разъединению? Давайте взглянем по-разному: со стороны и изнутри.

Встретив в бассейне фитнесс-клуба знакомых родителей американского одноклассника сына, супруга бодро отвечала на их вопросы об очередной работе мужа в офисе хиропрактора. «Хиропрактора?» - переспрсили они. – «Зачем? Почему? Что там может быть хорошего?» И дальше контекст сочувствия был аналогичен варианту, если бы доброжелатели модельера узнали, что их приятель работает в сапожной мастерской.

«Туда ведь приличная публика не ходит ни работать, ни лечиться, им ведь не доверяют» - завершили они. Ого! Круто? Более чем. Тогда вообще не вдавались в подробности, понимая, что не каждый бизнес есть золотой рубль или зеленый доллар, чтобы всем нравиться. С другой стороны, ведомые кибернетическим стержнем самой науки – мануальной терапии, решились теперь, уже здесь, пристальнее присмотреться с другой стороны -- уже к самому бизнесу хиропрактора США, да ещё и через призму cамодостаточного обывателя.

Вот очень эффектная выставка лучших автомобилей мира. Помимо завораживающих новых форм автомобилей и изощренных к ним наворотов,тут же демонстрации изысканной автокосметики. Американский размах сервиса, праздничная атмосфера. Здесь же, «средь шумного бала», видим несколько аккуратных полуоткрытых кабинок. Холёные мужчины завлекают к себе проходящую публику. Это хиропракторы предлагают сделать “free check”, то есть – бесплатный осмотр.

Сын приятелей несколько дней назад проснулся с шейной болью после сна в неудобной позе. Сейчас практически он поправился, однако, оценить асимметрию его веса на специальных раздельных весах прямо на роскошном месте между “Ferrari”,”Viper” и “Bugatti” было неожиданно, романтично и любопытно.

Действительно, имела место плавающая разница, где-то в пределах одного фунта. Специалист тут же объяснил, что осанка извращена, всё очень серьезно и затягивать с этим нельзя. Сразу нашел некоторый наклон головы и даже болезненность одной мышцы. Убеждает в необходимости лечения именно в их клинике. Улыбаемся, объясняем, что с этим все в порядке, есть свой мануальный терапевт, фактически в доме. Замирает лишь на секунду, а затем, хотя и считается здесь доктором, заученно продолжает по трафарету тараторить саморекламу. Ну, просто робот! Не отпускает! Чтобы отстал, просим бизнес-карточку. Дает охотно, но и это не помогает. Упрашивает сообщить адрес ребенка. Уже совсем растерянная мать в желании оторваться и все-таки смотреть экспонаты выставки выдает адрес и телефон, зачем-то (наверное по привычке)-- правильный. Нетрудно догадаться, какого порядка назойливые послания и звонки появились в доме. За что они так наказывают людей?

В аэропортах часто наблюдается уже ставшей привычной картина, которая, нет-нет, да и привлекает вновь наше внимание. На очень удобных специальных креслах массажисты осуществляют свое дело очень подчеркнуто броскими, привлекающими внимание приёмами. Вся процедура свидетельствует не о факте снятия нагрузки с уставшего до или после полета клиента, не об уменьшении возможных его физических страданий, а о том, насколько сам исполнитель хорош собой, изящен, привлекателен, что, впрочем, совсем неплохо в иной ситуации. Здесь же – это театр, именно на цирковой арене. А в подтверждение – работает тут же, в непосредственной близости -- чистильщик обуви. И вот, к этой компании, присоединился и хиропрактор. Он демонстративно стоит в позе каратиста и эффектным движением «хрямкает» шею пассажира, собирающегося на рейс. Несколько зевак изумленно ожидают: на чьих ногах он все-таки встанет со специального стула?

Будучи приглашенным для беседы с пожилым преуспевающим хиропрактором на обед, с интересом получал некоторые разъяснения. Он собирается передать давно отлаженный бизнес, работает в средней части штата Вашингтон за рекой Колумбией, потому понимает «какая горная гряда» нас разделяет, а потому нам легко обсуждать любые насущные вопросы. Касаясь описываемой выше темы, он сообщил, что у него никогда не было потребности побираться на паперти, но общеизвестно, что его «брату-хиропрактору» это свойственно. Свойственно? Видимо глаза слушателя расширились и он продолжил, сказав, что несколько домов, «Лексусы», удобная яхта, самолет и т.д. приобрелись им без специального напряжения в процессе работы.

Интересуюсь: может быть другие не столь везучи?
- Какая уж особая везучесть! - Американский хиропрактор в ней и не нуждается. Наш бизнес обычно успешен.- Звучит уверенный ответ.
- А зачем тогда на панель, зачем попрошайничать?
- Так ведь - дополнительный доход.
- Но ведь такая форма - унизителена!
- Смотря для кого! Верно?
- Ешё как! Это – в яблочко!

Вот тут и есть разгадка извечной разобщенности с врачами и отчужденности солидных учреждений.

Хиропрактор, как и сапожник, может оказывается поставить свой инструмент среди суи в общественном месте, а врач нет!

Вся эта малоприглядность напоминает историю с тем предприимчивым портным, который всегда знал, что на месте царя он бы жил как царь, но даже лучше, т.к. ещё бы немножко шил.

До недавней поры в европейской среде, в той атмосфере присутствовала отдалённость от подобных представлений. Здесь же, в США, к счастью вовремя случайно обнаружилась и совсем другая (не «ширпотреповская») хиропрактика, скрупулезно придерживающаяся требовательных концепций относительно биомеханики. На их семинарах, в отличие от других, не видно было, чтобы кто-либо задирал ноги, жевал резинку, вальяжно болтал, самодовольно поучал.

-- Сложная тематика? Дело не позволяет, требуется максимальная концентрация? – Интересовался у американских коллег.
- Разумеется, но и не только - отвечали мне. - Здесь сливки, элита. Это иной уровень. Вы видите среди нас афро-американцев, азиатов?
- Азиаты-то причем? – с налету ляпнул я, не подумав. - Они-то, ой-ой, какие послушные и дисциплинированные. - Добавил я.
- Да,- ответили мне, - когда идут легкие деньги, тут они рядом. А вот когда надо много обдумывать, серьезно отвечать за больного, подолгу ведя его к выздоровлению, тогда их, как видите, нет.
- И действительно.- Сказал я, прижав свою, так называемую политкорректность, окидывая взором присутствующих. - А ведь большинство хиропрактических клиник действительно представлено выходцами из Азии, а здесь их, почему-то - нет! Теперь знаем.
- Да, против фактов не пойдешь!

Чарующая, абсолютно родная атмосфера семинаров, практически очень сходных с европейскими, не могла не произвести впечатление. Как тут было не вспомнить «дедовской» тон уже «престарелых» эмигрантов, поучающих «молодых» специфики американцев, отмечая, что развязность их нормальная черта поведения и не надо обращать на это внимание. Разумеется, но в соответствующих кругах.

Правда, и здесь не обходится без капельки дегтя. Не освоив сложный метод, один из учеников Мэтра посвятил себя обходным путям выуживания денег. Закупив драгоценное время семинарских занятий, он несколько часов вещал не о том, как лучше рационализировать административную работу, ослабить уйму бюрократических проволочек и усовершенствовать сервис. Нет, он откровенно раскрывал новые лазейки обхода тех или иных правил, возможности выдирания больших страховых сумм, умелого ухода от налогов, запудривания мозгов «свежих» пациентов. Притерпевшемуся к пост-перестроечному базару читателю возможно уже и не покажется предъявленное чем-то странным. Тем не менее, когда с высокой трибуны дипломированный врач, пусть даже хиропрактор, рассказывает не как лучше помочь больному (что само собой подразумевает и естественное последующее увеличение дохода), а как объегоривать всё на свете, включая и самого пациента – это удручает, но многое проясняет в обсуждаемой теме.

В одной хорошо оборудованной хиропрактической фирме, выгодно отличающейся выполнением сложной эффективной реабилитации, не переставал удивляться внутренней атмосфере. Нервозность. Неудовлетворенность, суета. Лицедейство, заманивание, одурачивание. Зачем? Пациентов полно. Параллельно лежат на нескольких кушетках. Хиропрактор-хозяин еле успевает, сам, бедняга, со спиной загибается из-за перегрузки. Другие пациенты тренируются, теснятся в соседнем зале, остальные вообще в коридоре и даже на улице. У владельца клиники свой дом, машины, земля в южном штате. Зачем же еще и приписывать, что после его манипуляций люди, ко всему прочему, сбрасывают вес, а без его лечения ходили бы , но «под себя». Неловко всем. Специалисту тоже, где-то уже в закромах и кладовых ранимой души - неловко, но по-другому он уже не может. Надо завлекать, а ведь отталкивает приличную публику, утверждая затем, что в некоторых районах живут и «плохие» больные, которые его сторонятся.

Подобное обычно напоминает автору курьезную ситуацию с малограмотным окулистом в нервном отделении, который бесперспективно пытался подбирать очки не при нарушении аккомадационной функции, а при поражении зрительного нерва. Так называемый консультант раздраженно отчитывал больную за «неумение видеть» через очки. Неврологи только, потупив взор, качали головами.

Невольно вспоминается, также, один (возможно есть и другие - такие) профессор из России, который никогда не умел лечить больных, а вот дурачил их просто божественно. Но ведь остальные коллеги, ученики все понимали. И опять же – стыдно.

Было грустно принимать положение о том, что виртуозный специалист-хиропрактор, способный так умело оценить и отбалансировать опорно-двигательный аппарат, в большинстве своем в нравственном отношении недалеко ушел от уличного деляги. Этика медицинская и деонтология им не преподается, более того, она бы им мешала, привычно заключают они, отвечая на вопросы. Может быть этой почти неминуемой беспринципностью объясняется и факт обзывания себя «кайропракторами» в русском наречии -- некоторыми выходцеми из СССР. Быстро научившись продавать себя, они с легкостью тоже самое делают и с родным языком, абсолютно не думая, что их «неологизм» режет слух, оскорбляя святую-святых.

Xорошо помнится, как одно время в СССР граматеи-чиновники пытались приравнять медицину к сфере обслуживания, просто загнать туда её. Какие начались протесты и это -- при тоталитарном-то режиме! «Мы не Банно-прачеШный комбинат!» -- утверждали возмущённые медики. А здесь-то, да при полной свободе выбора, эти самые «кайропракторы» без чужого участия, без иного злого умысла по собственной инициативе «без мыла засунулись» прямо в жерло угодливого холуйства. «Засосались» ради лишней «завитушки» на более броском фасаде. «Лишней» -- потому что достаточное количество всего и для себя, и для семьи, и для сдачи уже давно есть. Нет лишь умения остановиться «...как лошадь в мыле, почуяв пропасть у копыт.», задуматься и определить, где находится чувство профессионального достоинства, как его растеряли? И это – специалисты, способные нередко большинству врачей дать фору в знаниях макроанатомии и биомеханики, способностях ощущать причину и ликвидировать человеческие и нечеловеческие страдания. Последнему непременному обстоятельству и обязаны мастера тела ещё сохранившемуся в народе к ним интересу. Однако, чего же удивляться тогда брезгливому отношению к ним соответствующего медицинского круга цивилизованных стран? Он возвышен здесь весьма внушительно.

Впрочем, все эти примитивные премудрости очень поверхностны. Столетиями существовали попрошайки и специалисты своего дела, успех и стабильность которого определялся размером самоотдачи, а не трезвоном о своей уникальности.

Более 25 лет назад обучал этой очевидной и совсем нехитрой истине великий Мэтр мануальной медицины -- Карел Левит. Помнится, как разрабатывая и внедряя аутотерапию (что сегодня умело продолжает Бёрл Петтибон в США), он объяснял, что терапевт-торгаш, пытаясь тактически привязать больных, скрывая аутотерапию, теряет их. Настоящий специалист стратегически ничего не скрывает от пациента, отдавая ему возможности использования последних достижений, навсегда привлекает к себе, расширяя клиентуру.

Ну, а разве Medical Doctor не рекламирует себя? - Спросите вы, возвращаясь к главной теме и будете правы. Разумеется! Вся разница во вкусе и удельном весе некоторых измерений. Где? Как? Сколько?

Изначальному отсутствию разборчивости, зато присутствию всеядности при потере чувства меры, а не сроку обучения обязаны многие хиропракторы своему неврачебному положению лавочника. А жаль!

 Ну, а что же, все-таки вменяют вышеосуждаемые трудяги взамен обвинениям и холодной отгороженности от них официальных врачей США и Канады? Неужели можно замахнуться на столь престижный контингент? Уу..., еще как!

Диспропорция двух направлений определяется, в первую очередь, самой сутью извлечения прибыли, специфика которой абсолютно отлична как по отношению к государственному бюджету, так и к карману пациента. Здесь уместно сравнение деятельности хиропракторов (D.С.) и врачей (M.D.) c такой же у бизнесменов и чиновников. Если в первых обоих вариантах (т.е. бизнесменов и хиропракторов) ежесекундно необходимо бороться за «место под солнцем», то во вторых – «капает с неба». Разумеется, в обоих последних случаях (т.е. чиновников и врачей) столь завидному положению предшествует сумасшедшее прохождение всяческих «мясорубок», «фронтов» и ассинизаций. Первые (вроде бы – не столь изощрённые в своём образовании и ушлости) не желают об этом помнить и инкриминируют вторым бесполезность, а то и порочность их, так называемой деятельности и существования.

Тот факт, что 8-10-12-летний кошмар тяжелейшего дорогостоящего обучения американского врача хорош лишь последующим, как бы обратным сверх-восполненным финансовым притоком – прекрасно известен здесь даже ребенку. Отметая щепетильное лукавство и наносную коректность, менее замученные предварительной учёбой рукоделы северо-американского континента доказательно убеждают: лишь ничтожный процент супер-современных проеденных и переваренных новшеств остаются в извилинах и наработанных навыках официальных врачей США! Продукцию не спрятать! Фактически, M.D. получают умопомрачительные деньги не за труд, а в виде компенсации за самые тяжкие годы своей жизни в период учёбы и резидентуры, что самим-то M.D., разумеется кажется справедливым, несмотря на то, что они примитивно и неэффективно (в сравнении с пройденным в ВУЗах) работают с пациентом. Более того, больные им нередко попросту как-то мешают. Слушая М.D., порой непонятно, кто для кого? Врач для больного или наоборот? Проясняется ситуация после беглого взгляда на врачебные расценки с последующим их обдумыванием и сопоставлением «на вскидку». Получается, что 20-30-минутная беседа-консультация врача абсолютно соизмерима с ценой теле-видео-DVD комбайна, ежечасно радующего семью многие годы. За один же день работы врач получает сумму, позволяющую полететь на отдых и провести там отпускной период. Месячный оклад врача США перекрывает цену множества современных новых автомобилей. А что взамен?

После подобных вопросов хиропракторов заходишь в тупик. Понимаешь, но тем не менее, не принимаешь их негодование. Что-то пока мешает, быть может профессиональная или коллегиальная солидарность. «Не должно её быть!» - уверяют хиропракторы со стороны.- «Начиная от мотивации, продолжая схемой работы, общением с человеком и закачивая основными интересоми и стилем жизни, в большинстве своём M.D. в лучшем случае, педантичные само-сохраняющиеся програмисты». Реальные же последние специалисты-компьюторщики такое определение не принимают, относя деятельность большинства M.D. - только к «операторской». Вот вам и «Глас народа».

«Почуя на лаврах» своего образования, врач США абсолютно не заинтересован в само-совершенствовании. Ему ведь и не надо, как хиропрактору, облегчить состояние больного в процессе сеанса встречи. Совсем не обязательно. А что же тогда ему нужно? Чем он озабочен? Оказывается, главным образом, проблемами распределения и преумножения капитала. Получая более 300тыс. долларов в год, следует ли волноваться о хлебе насущном, думая, как лучше помочь больному? Хиропрактор порой получает и побольше, но только лишь если думает о пациенте. Максимум же, что требуется для поддержания мышления M.D., это обдумывания, куда и как разместить рекламу о своей уникальности, а не как формировать эту самую уникальность. И когда совершенствоваться? Нужно ведь работать с управляющими менеджерами и лэндлордами, которые наняты в выкупленные и сдаваемые дома, обсуждать хозяйственные дела, а тут еще какие-то больные «вертятся под боком». Такие вот характеристики врачам выдают усердно вкалывающие хиропрактические ремесленники.

Все это можно было бы рассматривать как эпизодические «завихрения», если бы оно не было повсеместным и не отражало совершенно новый виток мафиозной закумуфлированности – очень скользкий, трудно определяемый с точки зрения законных нравов самой высокоразвитой страны.

Не наводя «тень на плетень» и отбросив ложную деликатность, следует признать, что законы, юстиция, правосудие, не чувствующие мафиозность – устарели, либо сами пронизаны, пропитаны и уже сроднённые с деструкцией. Такая узаконенная мафия малозаметна или ее признаки кажутся чрезвычайно величественными, поддеживаемые пока заумными демагогическими объяснениями, что при этом ничуть не ослабляет ее стратегическую чужеродность обществу. И вот эта полоса отчуждения куда страшнее первой -– фрагментарной -– внутри-медицинской. Всецелое подгнивание большой лечебной науки в системе деструкции высшей цивилизации особенно жутко в обстановке надвигающегося наводнения террора третьего мира.


Задача текста – не осуждать коллег. Все движемся под прекрасным и тяжким прессом долга перед любимыми, близкими, перед продолжателями, сгибаемся под тяжестью собственных грехов. Цель статьи – попытаться разобраться в причинах присутствия чёткой линии отчуждения между мощными и полезными научно-практическими направлениями.