Письмо рентгенологу П. Л. Жаркову

Дорогой Павел Львович!

Позволил так обратиться в память о том теплом чувстве , с которым обычно было связано у Якова Юрьевича общение с Вами. Такие же приятные воспоминания сохранились и у меня после знакомства с Bами в Риге, а затем и после Вашего перманентного как бы участия в становлении отечественной вертеброневрологии, включая очень дельные трезвые замечания по лучевой диагностике. Мы опирались на них. Еще раз спасибо.

Хотел предложить Вам совместную работу, но вчера, вдруг мама обратила моё внимание на Ваш отзыв. Боже мой...! Вы не писали небылиц раньше.

Что произошло с Вами в последние годы, глубокоуважаемый Павел Львович? Если отмести последнюю тень лукавства, то признаюсь, что догадываюсь, а потому сочувствую. Все мы, ведь, еще и, немножечко, психологи тоже. Однако, еще больше тревожит другое. Обстоятельства творения Вашего шедевра проявили уже для всех всё то, что так точило и мешало Вам прежде. Как Вы умело держались, многоуважаемый Павел Львович! Это так объясняет позицию Якова Юрьевича по отношению к вам. Он всегда учил быть по возможности расположенным к людям. Настороженность очень отвлекает. А Вы, оказывается, испепелялись внутри.

Ваш отзыв не есть результат последних органических перемен. Да, само настроение, превалирующий процент диссоциаций содержания говорят сами за себя и объясняют Ваше нынешнее состояние даже студенту-медику, но мотивы... – нет. Они выношены издавна.. Они выстраданы. Бедняжка. Как оказывается, Вам всегда было трудно. А мы-то, толстокожие, не уловили, мучили Вас. Простите.

Услышав о Вашем отзыве, я вначале подумал, что Вас постиг рок великого Солженицына, который под конец жизни разочаровал передовую интеллигенцию своими последним грандиозным творением. Его главный оппонент просто сказал, что Великий писатель Земли Русской скурвился на склоне лет. Но – нет. У Вас сейчас другое и другое имело место еще до зрелых лет.

Со второго же абзаца Вашей статьи начинает исходить очень любопытная нелепость, уж извините, уважаемый Павел Львович! Вы, знающий Якова Юрьевича как неистового трудягу, черпающего, не в пример большинству, весь материал напрямую от постели больного, называете его клиническую дисциплину – «теорией». Заметьте, что это вменяет врачу научный сотрудник. Всегда в Мире происходит наоборот, что часто весьма обидно таким сотрудникам, а в нашем примере – с ног на голову и даже сформировало поучительский комплекс заветного мщения. Вы когда-нибудь наблюдали, как и что отвечает в таких случаях министр МЧС учёным и чиновникам после разгрёба очередных печальных ляпсусов последних специалистов?

Дополняет нелепость и Ваше искусственное отметание мировой литературы – второй важнейшей опоры в изысканиях Якова Юрьевича. Кому, как не Главному научному сотруднику П.Л.Жаркову знать тот величайший перелопаченный ее объем в руководстве Я.Ю.? А может мы и не учли, что вертеброневрология Вам не намного ближе вьетнамского балета? Правда В.П. Веселовский предостерегал.
Как быть с тем, что в том жутком тоталитарном мире Я.Ю. дали Всероссийский Центр по абсолютно оригинальному предмету, несмотря на непартийную принадлежность и непопулярные анкетные данные руководителя?. Потом ряд институтов взяли это направление за главное, появилось последипломное обучение вертеброневрологии. Большинство практических врачей используют его подход, диагностику, лечение. Где «теория», где «умозаключения», Павел Львович? Ау!

Кстати, Павел Львович, а как быть с нейрохирургами, которые во всем мире воочию отмечают компрессию корешков, освобождая их, несмотря на новые атласы анатомии из отзыва П.Л.Жаркова. Возможно им все снится? Впрочем, корешки всегда мало интересовали Я.Ю. 75% больных не страдают их вовлечением. У больных -- рефлекторные и адаптивные синдромы, некоторые из которых – миофасциальные -- Вы вообще вывели в самостоятельные.

Друг мой, Вы что, с врачами никогда не беседовали? Я уж не говорю, что не смотрели больных? Ой, ну, конечно! Конечно, нет. Вы же рентгенолог, да еще научный сотрудник. А я еще чего-то хочу от Вас, да еще теперь. К слову, а зачем Вы И.П. Павлова перевернули? В чём он провинился перед, конкретно, Вами? Я. Ю. его приводил в пример таким, как Вы. А Вы его зачем-то «раком» ставите и назад пихаете. Совсем не гоже. Где куры, где яйца?

Вы знаете, господин консультант, здесь, в США, тоже остеопаты и хиропракторы предпочитают лечить миофасциальные синдромы отдельно, а позвоночник – отдельно. Это удобно - больной становится постоянным клиентом, ты его все время наблюдаешь, лечишь. Если же лечить и позвоночник, и миофасциальные синдромы синхронно, то больной уплывает на неопределенное время из поля зрения, поправляется. Это Вам к вопросу о рыночной экономике, которой также досталось в обсуждаемом отзыве. К слову, я Вам посылаю копии на дарственных книгах первых мировых светил в миофасциологии. Ну, о чем еще говорить?

Есть о чем. Лет , эдак 12 назад уже был отзыв, подобный Вашему, от подобного же Вам неклинициста. Тот пошел еще дальше. Он сказал, не про нейроостеофиброз. Он сказал, что и остеохондроз -- это выдумка и разглагольствовал о термине. Что еще остается действительно настоящим теоретикам?

Прощаясь с детством, мыслящий человек меняет представление о происходящем. Только школьные задачи имеют один ответ или позже подобная конкретика может выражаться в ворчливой реакции жены.

В мире могут быть две, три и более правд. Объективная реальность. Действительно, многокорневой термин иногда предполагает переход одного состояния в другой. В ином случае предметы корней взаимодействуют или сочетаются. Например, «гепато-лентикулярная дегенерация» вовсе не означает преформацию печени в мозговое ядро по дегенеративному пути. Но самоуверенный максимализм и всезнайство таких нападок восхищает. Их авторы прекрасно выведены Н.А.Тэффи в популярном рассказе «Дураки».

Отчего такая ненависть к руководству именно сейчас? Ему уже более 30-ти лет. Впрочем, не трудно догадаться.

При всей неожиданности столкновения с прекрасным в Вашем отзыве, не могу не поблагодарить – оно меня развлекло. Мне вспомнился герой Е.Евстигнеева – бывший футбольный деятель из фильма «Берегись автомобиля», который создавал народный театр, говоря, что пора нам замахнуться на Вильяма ... этого Шекспира. Ваш отзыв напомнил мне выступление Шарикова, сидящего за водкой перед проф.Преображенским, когда первый рассуждал, что не согласен ни с Энгельсом, ни с Каутским. А помните, что сказал Мастер поэту Бездомному, любителю писать? - Не пиши! Тот перестал и занялся делом. Стал профессором. А еще отзыв мне напомнил ответ Нобелевского лауреата-физика на вопрос -- всё ли в обозримом мире имеет свои ограничения? Да -- ответил физик -- кроме одного: безгранична лишь человеческая глупость.

Ваш отзыв еще бы мог огорчить меня, если бы не существовало в нем критики мировой анатомии. Могли бы найтись простачки среди начинающих, обратившие внимание на Ваш выпад. Однако, экстраполяция желчи ещё и на все отверстия, бороздки, выступы строения опорно-двигательного аппарата даже у старшего школьника уже не оставляет сомнений в конкретности происходящего процесса. В деликатном американском менталитете к такому случаю есть фраза: «Сэр, Вы нуждаетесь в помощи».

Перестроечный позитивный уход цензуры политической, к сожалению, захватил с собой и редактуру, и профессиональный контроль и элементарную этику. А уж редакции рады-радёханьки выдать скандальненькое.

Венцом Вашего произведения конечно же является последняя фраза, сама говорящая о глубинных сомнениях её автора в адекватности свершенного, но не способного остановить уже неуправляемый, но еще оцениваемый наплыв.

Разглядев Вашу остаточную способность к критике, я и решился подбодрить автора. Хотя ныне известные его процессы необратимы, следует учесть, что временные приостановки даже при очень злокачественном течении порой наблюдаются. По старой дружбе и рискнул попытаться Вам немножечко помочь. Получилось? Ради Бога, только не поймите буквально и не отвечайте, пожалуйста. Отзыв уже дал исчерпывающее представление о Вашей харизме.

Не уверен, что буду Вас разоблачать, буду писать открытые письма и вообще буду более с Вами переписываться, не беспокойтесь. Поверьте, воспринимать автора такого отзыва всерьез выше моих сил. Простите. Вы – не Понтий Пилат и не Герострат, хотя и претендуете. Осквернить святое Дело Я. Ю. Вам не по зубам.

На прощанье лишь напутствую Вас за папу ответом каменщика, которому случайный прохожий-верхогляд стал замечать и объяснять, как надо замешивать раствор и осуществлять кладку. Полагаю, комментарии излишни.

Сострадающий Вам,
Александр Попелянский

23 января 2006г.
USA .

Продолжение, анализ, комментарии, выводы.

“Путешествие в обратное я бы запретил
И скажу тебе по сердцу -- душу, не мути”

(“Подранки”)

Прошло несколько лет. За этот период коллега ознакомился с выше-представленным. Воспринял несколько неожиданно, как призыв к диалогу. Нашёл содержание весьма эмоциональным, а потому решил уделить большее внимание непосредственно самим фактам. Куда уж больше? Счёл себя неправильно понятым, утверждая, что лично к Якову Юрьевичу испытывает лишь пиeтет, а вот к продукции его конструктивной деятельности – ну, никак. Как-то витьевато, не правда ли? Вот и мне так показалось.

Уже с самого начала "ножницы" вырисовываются, как впрочем и в предыдущих нападках. И на автора, и на его доктрину изливался обличительный поток, который никак не обнаруживал своего русла ни в своей стране, ни за рубежом. Как бы ни были настойчивы заверенья, ни там, ни здесь терапевтическая и хирургическая практика не перекликалась с контр-аргументами П.Л. Жаркова о невозможности диско-радикулярного конфликта в зоне межпозвонкового отверстия и т.д. Повторно останавливаться на этих и подобных несуразицах не имеет смысла. Всё ведь уже определено в предыдущем письме. Тем не менее, уже наблюдались примеры во второй половине прошлого века, когда другой человек -- потомственный профессор губернии Казанской, также спокойно демонстрировал "белое" на рентгенограмме, обводя при этом "чёрный" объект. Можно ли обсуждать что-то, тем более спорить при намеренной слепоте? Можно ли, вообще иметь дело с подобными субъектaми?

Бывало и другое. Помнится, как один настырный критик-психиатр, вглядываясь своим "профессиональным" оком в спондилограммы, требовал рассматривать обострение остеохондроза функциональным шубом, продукцией воображения страдающего. Почему? Так ведь не видно же морфологической разницы до и во время болей в спине! Господи! Отсутствие прямых клинико-рентгенологических параллелей и является одним из обычных фактов обострения дистрофически-дегенеративной патологии позвоночника. Именно эта -- необычная для обывателя диссоциация между ожидаемым и отсутствующим, помогает специалисту в дифференциальной диагностике. Ну, посудите теперь -- как к такому относиться? Подумать только -- психиатр претендует на авторитетное рассуждение о многофакториальном заболевании абсолютно не своего профиля ориентации, да ещё по анализу картины уже третьей специальности. А наш – герой-рентгенолог, чем лучше? От длительной вынужденности пребывать в темноте рабочего кабинета, выход на свет божий ослеплял Павла Львовича не только в смысле зрительной функции. Он, похоже так сроднился с рентген-техникой, что действительно возомнил, что сам уже может просматривать насквозь всё и всех. Только вглядитесь, уже не молодой учёный, при этом не практикующий врач, позволил без тени смущения отрицать необходимость вековых наработок в области анатомии и полувековых в области уже объёмной клинической науки! А ведь это -- не анекдот!
 

Ведь пыжатся, ведь важничают, нисколько не боясь предстать клоунами. Как такое возможно? Зачем? Ответ не обсуждаем. Известен читателю.

Отец вступал в деловой спор только с достойным противником. В ином случае он произносил: "Предмета спора нет. Имеет место вопрос компетенции и некомпетенции".

Помню его очень горячие обсуждения принципиальных вопросов с А.И Осна, Я.Л. Цивьяном, К.Э.Левитом, учениками, да и самим П.Л. Жарковым. К мнению последнего в рентгенологической сфере Я.Ю. всегда прислушивaлся внимательно, многое учитывал, внедрял в практическую и педагогическую деятельность. Когда же замечал у кого бы-то ни было лженаучный занос, прерывал дальнейший разговор без церемоний. В случаях сомнений -- выжидал, перепроверял, дабы самому не оказаться по ту сторону неизведанного.

Разумеется, жизнь ведь течёт по своим законам. Бывают и пограничные состояния, требующие определённой гибкости. Меняется и время. Изменчивы и медицинские возможности в разных уголках мира. Полагаю отец не осудил бы меня за следующую уступку в достаточно принципиальной, вернее главной позиции врача -- "не навреди".

Здесь, в США, ко мне с большой надеждой обратился преклонного возраста обезноживший мужчина, бывший директор московского телеателье. Помнил его ещё по колледжу, где мы давно познакомились. Скептически ко многому настроенный, грубоватый, излишне прямолинейный, несколько заносчивый с одногруппниками и подчёркнуто угодливый с педагогами, он уверенно не нашёл там со мной взаимопонимания. Не знал я и о его проблемах со здоровьем. Когда затем его случайно увидел, он хромал. Однако на мой вопрос о причинах, отвечать отказался. Нет, так нет. Прошло несколько лет. Eго мучила спина, но последние месяцы почти не мог ходить из-за острейших болей в правом бедре, в момент наступания на гомолатеральную ногу. Далее -- любопытная подробность: он нашёл и тщательно проштудировал (ну, не ирония ли судьбы?) мой вебсайт, что-то даже понял, но уразумел главное -- попытаюсь ему помочь без операции. Поборол гонор и обратился.

Как врач не отказал, но как эмигранту не только без специализированного отделения, но даже без права назначить инъекцию, не говоря уж о её проведении, в нашу затею не верилось. Интересно, что будь он родичем или близким другом, процедуры бы не возбранялись. Даже вполне официально, гласно. Оценив его двигательные растройства, слыша его выразительные стоны, понимал, что полумеры (в данном примере, в данной стране ещё многократно меньшие) здесь бессильны. Да, ему лечили (если слово применимо) не то и не так. Как выяснилось после осмотра, главная причина страдания замыкалась вокруг острой тазо-бедренной миофасциальной патологии. Дисковые нарушения позвоночника, запустившие когда-то расстройства тканей вокруг капсулы крупного сустава, сейчас лишь тлели, почти не давая клинической симптоматики. Стоило лишь чуть потревожить мануально мышцы и связки в области бедра и таза, как запылали яркими красками все проявления даже в покое. Тем не менее, умелое наскрёбывание ортопедами симптомов откликания хронически нездорового позвоночника, давало основание для предложeния оперативного вмешательства в его глубину! Почему? По другому не знают как. Больной же очень не хочет операции. Как быть?

Остеопаты или хиропракторы за подобное если и берутся, то очень неохотно. Связи с позвоночной проблемой практически не видят. Дивидендов от их работы с советскими пенсионерами "кот наплакал", а капризов и возни хоть отбавляй. Нейрохирурги про вторичные осложнения межпозвонкового остеохондроза почти не знают, такой вопрос их интересует мало. Тем не менее, чисто эмпирически не могут не усматривать логику развития обсуждаемого заболевания. Отсюда есть основания для предложения дорогостоящей операции, на щедрое покрытие которой страховка пожилого беженца уже распостраняется. Как же поступить, всё-таки?

Как всегда..., но на противоположном континенте. Обратиться за помощью к вертеброневрологу и провести требуемое лечение. Следует положить больного в стационар и обеспечить комплексом консервативных мероприятий. Проведя нацеленные на вертебральный, а главное здесь на экстра-вертебральный фрагмент -- инфильтрации, блокады, физиотерапию, а затем и массаж, снимают боли, гипертонус, нейро-дистрофию, восстанавливают ягодично-бедренный паттерн. Разрушив имевшийся порочный круг, компенсируют состояние. Парадокс, но в ведущей державе мира это не принято. Выгод прямых -- нет. Об опосредованных, стратегических, как и о рефлекторных досаждающих синдромах сейчас думать особенно некому. Времена "джеферсонов" ушли. Главное -- быстро и просто срубить куш.

Мне был задан вопрос -- в чём причина болезни? Что лечить, поясницу или тазо-бедренный сустав? Объяснил! Тогда, лечите(!) -- мне было практически приказано. Конечно же, не в идеальном виде, но достаточно полноценно мог бы, оказывать посильную помошь, совершать вышеперечисленные манипуляции. К сожалению, пришлось бы серьёзно нарушить американские законы. Очень нарушить. Морально-душевный стержень этого вздорного сутяги не вызывал у меня доверия. Официально допустимыми мерами поднять его мне не представлялось возможным. Однако, к этому времени уже значительно усовершенствовалось проведение стереотаксических мало травматичных операций на позвоночных дисках, тем более в Сиэтле! Понимал, что при успешном устранении центральной хронической первопричины, постепенно на время улягутся и нынешние источники острой боли. Обдумав, отговаривать от вынужденной операции, не стал. Он выразил обиду так, как он всегда умел это делать.

Далее мне о его самочувствии известно мало. Он же обиделся! Похоже, отдался нейрохирургам. Спустя несколько месяцев, видел его на костылях. Прошло ещё месяцев восемь. Встретил его на днях. Шёл он с тросточкой, немного хромая, но достаточно бодро. Слава богу, удача в этот период сопутствовала ему. Поравнявшись, подчёркнуто увёл взгляд. Догадываетесь, кто из нас?

Видимо, взвесив тогда, приняли верное решение. Для нас обоих. Есть золотое простое правило, мало кем соблюдаемое. Если отрицаешь имеющееся или происходящее -- дай/предложи своё. Не знаешь или не можешь: ни душу, ни воду -- не мути! У некомпетенции, как и у наносной невозможности, есть тоже своя альтернатива.